Глава V
СТРАШНАЯ РАЗВЯЗКА

 Настал день суда. В зале правосудия во дворце герцога собралась вся знать Бранденбурга. Не осталось ни единого свободного места — везде стояли и сидели зрители. Конрад, облаченный в пурпур и горностай, восседал в кресле первого министра, а по обе стороны его расположились главные судьи государства. Старый герцог сурово приказал, чтобы суд над его дочерью вершили без всякого снисхождения, и с разбитым сердцем удалился в свои покои. Дни его были сочтены. Бедный Конрад просил, словно моля о спасении собственной жизни, чтобы его устранили от тяжкой обязанности судить сестру, но мольбы его остались тщетными.

 Во всем этом огромном собрании ни у кого не было так тяжело на сердце, как у Конрада. И ни у кого на сердце не было так легко и радостно, как у его отца, ибо, не известив о своем приезде «сына», старый барон Клюгенштейн стоял теперь в толпе вассалов, счастливый растущим величием своего рода.

 Герольды провозгласили заседание открытым, за этим последовали все необходимые церемонии, и вот наконец почтенный главный судья сказал:

 — Подсудимая, встаньте!

 Несчастная принцесса поднялась и с открытым лицом стояла перед огромной толпой. Главный судья продолжал:

 — Светлейшая принцесса, великий суд нашего государства предъявляет вам, ваше высочество, доказанное обвинение в том, что, не состоя в законном браке, вы родили ребенка, а подобное преступление, согласно нашему древнему закону, карается смертной казнью. Существует лишь одно отклонение от закона, о котором его высочество, наш добрый принц Конрад, правящий ныне вместо герцога, объявит вам сейчас в своем торжественном слове. Итак, слушайте.

 Конрад поднял свой тяжелый скипетр, и в ту же минуту женское сердце под его пурпурной мантией пронзила жалость к обреченной подсудимой и глаза наполнились слезами. Он хотел было заговорить, но главный судья остановил его:

 — Не здесь, ваше высочество, не здесь! Закон требует, чтобы приговор над членами герцогского рода произносился только с трона герцога!

 Ужас сковал сердце бедного Конрада, и дрожь потрясла железное тело его старого отца. Конрад еще не был коронован. Осмелится ли он осквернить трон? Бледный от страха, он медлил. Но он должен был сделать это. На него уже устремились удивленные взоры. Если он будет колебаться и дальше, удивление перейдет в подозрение. Конрад взошел на трон. Снова подняв скипетр, он произнес:

 — Подсудимая, от имени нашего державного владыки Ульриха, герцога Бранденбургского, я выполняю порученную мне торжественную обязанность. Выслушайте меня внимательно. По древнему закону страны, вам грозит смерть, но мы помилуем вас, если вы назовете участника вашего преступления и выдадите его палачу. Воспользуйтесь этой возможностью, спасите себя, пока еще не поздно. Назовите отца вашего ребенка!

 В громадном зале суда воцарилась торжественная тишина, тишина столь глубокая, что можно было услышать, как бьется собственное сердце. Затем принцесса, во взоре которой сверкала ненависть, медленно повернулась к Конраду и, указывая на него пальцем, произнесла:

 — Этот человек — ты!

 Страшное сознание полной своей беспомощности и нависшей над ним ужасной опасности сковало сердце Конрада холодом, словно ледяная рука смерти коснулась его. Какая сила на земле может его спасти? Чтобы опровергнуть это обвинение, он должен открыть, что он женщина, а для некоронованной женщины прикосновение к герцогскому трону каралось смертью! В одно и то же мгновение он и его жестокий старик отец, потеряв сознание, упали на землю.

 Окончания этой потрясающей и полной драматических событий истории нельзя отыскать ни в этой, ни в другой книге, ни сейчас, ни в будущем.

 По правде говоря, я завел моего героя (или героиню) в такое безвыходное и запутанное положение, что сам не знаю, как теперь с ним (или с нею) быть, а поэтому умываю руки и предоставляю ему (или ей) самостоятельно отыскать выход или оставаться в том же положении. Я надеялся, что выпутаться из этого небольшого затруднения довольно легко, но оказалось, что это далеко не так.